Росстат повысил оценку роста ВВП в третьем квартале. Вырасти экономике на 1,5% помогла добыча полезных ископаемых. Ее вклад в ВВП увеличился, а доля обрабатывающих производств, наоборот, сократилась
Фото: Андрей Рудаков / Bloomberg
Росстат повысил оценку роста ВВП в третьем квартале: за июль—сентябрь российская экономика выросла не на 1,3% по сравнению с тем же периодом прошлого года, как ведомство сообщало ранее, а на 1,5%. С чем связан пересмотр, Росстат напрямую не объясняет, а прошлая оценка роста ВВП приводилась без детальной разбивки его источников. Из данных Росстата видно, что во многом рост ВВП в третьем квартале обеспечила добыча полезных ископаемых, которая выросла на 5%. В первую половину года она росла куда меньшими темпами — на 0,7 и 2,6% соответственно.
Еще один сектор, поддержавший экономику, — финансовая и страховая деятельность, добавленная стоимость в которой выросла на 9,7% (в первом квартале — на 5,9%, во втором — на 8,6%). Рост обрабатывающих производств, наоборот, замедлился — до 1,2 с 1,9% в первом квартале и до 2,8% — во втором.
Получается, что добыча и финансы в июле—сентябре обеспечили почти половину роста экономики, оценивает главный экономист ING по России и СНГ Дмитрий Долгин. Вклад добычи составил 26% (против 8% в среднем в первом—втором квартале), а финансового сектора — 22% (против 17%).
Обработка же, в первом полугодии обеспечившая 17% роста, теперь сократила свой вклад всего лишь до 10%. В целом рост экономики, даже несмотря на положительный пересмотр, замедлился — еще во втором квартале она выросла на 1,9%.
«Структуру роста нельзя назвать сильной и устойчивой», — считает Долгин. Произошел перекос в пользу более волатильных секторов — возможно, нефтегазовый сектор наращивал производство, но теперь, после продления соглашения ОПЕК+, ограничивающего добычу нефти, непонятно, сможет ли этот сектор дальше поддерживать рост в физических объемах. Еще одна причина — рост добычи угля, отмечает заведующий лабораторией исследования проблем инфляции и экономического роста ВШЭ Владимир Бессонов.
«1,3, 1,5 или 1,8% [роста] — это в любом случае невысокие показатели, и мы крутимся вокруг них», — сказал Бессонов. Низкие показатели в обрабатывающих производствах вызывают озабоченность, добавил он.
Рост за весь год может быть неплохим, свыше 1,5%, но из-за соглашения ОПЕК+ расширения добычи ждать больше не стоит, отметил главный экономист «Ренессанс Капитала» в России и СНГ Олег Кузьмин. Положительный эффект может оказать рост потребительского спроса в конце года перед повышением НДС до 20%, сказал он.
Загадка инвестиций тоже связана с нефтью
Добыча могла повлиять и на заметный рост инвестиций в третьем квартале, которому ни власти, ни экономисты пока не дали однозначного объяснения. В июле—сентябре он ускорился до 5,2% с 3,2% в первом полугодии, но это как для аналитиков, так и для Минэкономразвития, которое прогнозировало рост лишь на 1,8-2,3%. Аналитики департамента исследований и прогнозирования ЦБ указывали (.pdf), что результат третьего квартала слабо согласуется с другими показателями инвестиционной активности. Сознательно динамику инвестиций Росстат не искажает, но этим показателям не стоит слепо доверять, говорит Бессонов. Они вступают в противоречие с другими данными, в частности с динамикой инвестиционного импорта, напоминает экономист.
Эксперты ЦБ, комментируя рост инвестиций, указывают, что значительный вклад в волатильность показателей инвестиционной активности в последнее время вносил сектор предоставления услуг в области добычи нефти и газа, другие же отрасли были более стабильны. Именно вложения в нефтегазовый сектор могли ускорить общую динамику, следует из их оценок. Впрочем, это могло быть связано не непосредственно с бурением, а с началом эксплуатации новых труб большого диаметра.
«Пока недостаточно оснований для того, чтобы утверждать о наметившемся ярко выраженном тренде на рост инвестиционной активности, принимая во внимание слабые опросные данные и ухудшение динамики ВВП в рассматриваемый период», — подчеркнули в департаменте ЦБ.
Октябрь переломил тренд
Октябрь в отличие от третьего квартала отмечен более высокими темпами роста экономики (Росстат помесячных данных не приводит, но свои оценки готовит Минэкономразвития). По расчетам МЭР, в октябре рост составил 2,5%, хотя еще в сентябре он находился на уровне 1,1%. Это объясняется в первую очередь улучшением динамики сельского хозяйства, которая стабильно падала в прошлые два месяца. Отчасти ускорение вызвала низкая база прошлого года: тогда уборочная кампания пришлась на август и сентябрь, а в октябре было замедление из-за погодных условий.
В целом Минэкономразвития ожидает, что в 2018 году рост ВВП составит до 1,8%. Министерство полагает, что экономика ускорится до 3% к 2021 году. Однако эксперты более скептичны: например, Всемирный банк , что таких темпов роста Россия может добиться лишь к 2028 году, и то при условии реализации реформ.
© СС0 Public Domain
Хвалебные эпитеты в адрес российской экономики мы слышим сегодня чуть ли не каждый день: «набирает обороты», «вошла в новую фазу экономического роста» и т. д., и т. п.
Да, экономика растет, совсем слабенько, но растет, если верить официальным данным Росстата. Но какой это рост? За счет чего растем? Так как высокопоставленные чиновники предпочитают не углубляться в ответы на подобные вопросы, давайте попытаемся сделать это сами.
Смотреть будем данные за II квартал текущего года (за III квартал их еще нет), которые столь понравились сегодня руководству страны: ВВП в этом квартале вырос на 2,5% по сравнению со II кварталом 2016 года, что значительно выше аналогичного показателя по итогам I квартала 2017 года (плюс 0,5%).
За счет каких отраслей (видов экономической деятельности) выросли? Согласитесь, что это вполне естественный вопрос, для ответа на который надо посмотреть, какие отрасли у нас росли быстрее и какие имели наибольший удельный вес в экономике. Быстрее всего по итогам II квартала 2017 года росла торговля оптовая и розничная; ремонт автотранспортных средств и мотоциклов — на 4,7% по сравнению со II кварталом 2016 года. Добыча полезных ископаемых, кстати, приросла меньше — на 4,6%.
А какой вид экономической деятельности у нас сегодня занимает самый большой удельный вес в экономике? Вы не поверите (шучу, конечно), но это все те же торговля оптовая и розничная — 15,9%. Именно такой вклад в суммарную произведенную валовую добавленную стоимость (ВДС) внесла торговля во II квартале 2017 года.
Удельный вес добычи полезных ископаемых был в 1,5 раза меньше — 10,6%. С такими показателями мы просто обязаны признать, что торговля является сегодня настоящим локомотивом столь радующего властей экономического роста.
Смотрим дальше. По итогам II квартала 2017 года оборот розничной торговли составил 7,1 трлн рублей (плюс 0,7% о II кварталу 2016 года), а оборот оптовой торговли — почти 16 трлн рублей (плюс 9,7% по II кварталу 2016 года). Конкретизируем вывод: настоящий и безоговорочный драйвер сегодняшнего роста экономики — это оптовая торговля.
Ну и завершая свой краткий анализ, уточним, что такое оптовая торговля. Оптовая торговля в понимании статистиков — это перепродажа товаров (попросту говоря, спекуляция). При каждой перепродаже добавляется новая стоимость. Да, вот так, новые товары не появляются, но ВВП растет. Розничная торговля — это продажа товаров для личного потребления или личного использования.
«Ха, — скажете вы с полным основанием, — так можно вздуть ВВП будь здоров как». А у нас так в немалой степени и происходит. Это то, что характеризует качество экономического роста.
В общем, нынешнее ускорение экономического роста имеет ярко выраженную спекулятивную природу.
И вот еще что хорошо дополняет нарисованную выше картину: в структуре оборота оптовой торговли (в среднем за II квартал 2017 года) наибольший вес имели т. н. несельскохозяйственные промежуточные продукты (44,8%), в том числе топливо (35,2%).
Вот такие интересные особенности нынешнего экономического роста. Рост ли это вообще? Ну, рост, наверное. Однако его трудно назвать надежным. И еще: я бы не назвал его настоящим.
Вы когда-нибудь покупали российские товары? За счет чего живет российская экономика?
Россия — самая большая по территории страна в мире. Численность населения РФ составляет 142,5 миллиона человек, и она является своего рода мостом между Азией и Европой. Однако почти невозможно встретить на полках магазинов за рубежом хоть какой-то продукт или товар, изготовленный или разработанный в России.
Почему так происходит? Что производит российская экономика?
До распада Советского Союза в 90-е годы экономика СССР представляла собой гигантскую машину, которая кормила коммунистические страны Варшавского договора.
С приходом горбачевской «перестройки» и «гласности» Россия повернулась в сторону капитализма, и вот уже более 20 лет она является обществом потребления. Сейчас Россия в огромном количестве импортирует товары, произведенные в некогда «вражеском стране».
Если вы спросите иностранца, что он знает из российских товаров, то в ответ услышите — водка и икра. Никто не сможет назвать какой-то другой товар, произведенный в Российской Федерации. Вы когда-нибудь покупали часы, автомобиль, спортивную обувь или солнцезащитные очки, произведенные в России?
Несмотря на отсутствие российских товаров народного потребления на мировом рынке, производственная структура в России считается современной.
Доля сельского хозяйства в ВВП России — 4,4%, а число занятых в этой сфере экономики составляет 10%.
Доля промышленности в ВВП России — 37,6%. Доля занятого населения в промышленности — 27,5%.
Доля сферы услуг в ВВП России — 58%, а число занятых в этой сфере экономики составляет 62,7% (2012 год).
Уровень безработицы в России — 6,2% от численности экономически активного населения страны. Инфляции за прошлый год в России составила 5,3%.
После тяжелых времен переходного периода от социализма к капитализму Россия вошла в этап макроэкономической стабилизации, оставляя в прошлом кризис рубля и недоверие со стороны представителей крупного западного капитала.
В недавно опубликованном докладе Института развития Мурсии, посвященном развитию торговых отношений с Россией, говорится, что Российская Федерация располагает богатейшими сырьевыми и углеводородными ресурсами: природным газом, нефтью, золотом, алмазами, медью, редкими металлами, ураном, бокситами, серебром и платиной.
Россия имеет самые богатые в мире ресурсы природного газа и является их крупнейшим мировым экспортером. Экспорт нефти и газа за рубеж является основным источником поступления валюты в Россию.
Однако во многом промышленость России напоминает застойные советские времена, несмотря на то, что отдельные отрасли имеют высокий технологический уровень. Так, наиболее развитыми секторами промышленности являются: металлургия, машиностроение, металлургическая, химическая, целлюлозная и пищевая промышленность.
Промышленость в основном сосредоточена в европейской части России — это Москва, Санкт-Петербург, Нижний Новгород, Екатеринбург, а также в Сибири — Томск, Новосибирск.
В докладе Института развития Мурсии отмечается, что наиболее развитый сектор российской экономики приходится на сферу услуг. В 1990 году доля сфера услуг в ВВП России составляла 15%, в 2010 году — 62%.
Особенно быстрыми темпами развиваются банковская сфера и торговля.
Что продает Россия?
Россия является вторым мировым производителем нефти после Саудовской Аравии и крупнейшим мировым экспортером природного газа. Поэтому не случайно, что основные статьи российского экспорта приходятся на нефть, природный газ, удобрения и химическую продукцию.
В 2012 году объем российского экспорта углеводородов составил 306,3 миллиарда долларов. На втором месте сырьевые ресурсы — 77 миллиарда долларов, затем следует экспорт железа и стали — 22,5 миллиарда долларов.
Важной статьей российского экспорта является продажа за границу жемчуга, природного или культивированного, драгоценных или полудрагоценных камней, драгоценных металлов — 11,1 миллиарда долларов.
Россия также экспортирует за рубеж ядерные реакторы, котлы, машинотехническое и электротехническое оборудование — 7,5 миллиарда долларов. Остальная часть российского экспорта приходится на продажу зерновых, древесины, меди и алюминия.
Торговля с Испанией
Все попытки Испании в условиях кризиса увеличить экспорт своей продукции и сократить импорт из России безрезультатны. Положительное сальдо торгового баланса остается за Москвой. В 2012 году Испания импортировала из России товаров на сумму 10,6 миллиарда долларов (-11% по сравнению с 2011 годом). Экспорт составил 3, 7 миллиарда долларов (+7% по сравнению с прошлым годом).
Россия закупила в Испании автомобилей, тракторов и запасных частей к ним на сумму 708 миллионов долларов. На втором месте машинотехническое и электротехническое оборудование — 407 миллионов долларов. На третьем месте сельхозпродукция и мясо — 338 миллионов долларов. Затем следует экспорт в Россию испанских фруктов и овощей.
В свою очередь основной испанский импорт из России приходится на нефть и нефтепродукты. Испания закупила в России в прошлом году дизельного топлива, бензина и мазута на сумму в 9,1 миллиарда долларов. Также в значительно меньшем объеме Испания закупает в России металлы и изделия из них (372 миллиона долларов) и пшеницу (232 миллиона долларов).
Согласно предварительным прогнозам, рост мирового ВВП в этом году составит 3,5%, а в 2018 году - 3,7%. Напомним, в прошлом году этот показатель был равен 3,1%. Рост мировой экономики - это спекулятивный пузырь, который вот-вот лопнет, или объективный тренд? На этот и другие вопросы отвечает экономист Дмитрий Прокофьев.
Цифры - радостные или тревожные
Девять лет назад, когда мировую экономику сотрясал кризис, а эксперты и аналитики спорили о том, будет ли все так же плохо, как в 1929 году, или все будет еще хуже, никто не мог предположить, что спустя 10 лет фондовый рынок США побьет все мыслимые рекорды, а индекс Доу Джонс окажется на исторических максимумах.
Впрочем, растут не только американские рынки. Как пишет Bloomberg, в этом году прирост показали 85% основных биржевых индексов, отслеживаемых по всему миру. Рынки развивающихся стран выросли на треть, рынки развитых стран - на одну шестую. Если же сравнить совокупную стоимость всех акций в 2009 году и в 2017, то можно увидеть, что стоимость выросла в три с половиной раза. При этом пик роста пришелся на последние годы: только в 2017 году капитализация мировых фондовых рынков прибавила $20 трлн. Столько же - $20 трлн - все акции в мире стоили в 2008 году, накануне кризиса.
Такой стремительный рост фондовых рынков вызывает опасения - кто знает, не надувается ли на бирже спекулятивный пузырь, не подкрепленный ростом экономики? Теоретически такое вполне возможно, ажиотаж на рынке часто предшествует биржевому краху. Так было осенью 1987 года, когда 19 октября индекс Доу-Джонса обрушился на 22% с рекордных 2700 пунктов и обесценил американские компании на 1,5 триллиона долларов. Так было в 1929 году, когда бум в американской экономике сменился Великой депрессией, парализовавшей мировую торговлю и промышленность. В конце 1990-х до России докатился долговой кризис рынков Юго-Восточной Азии, спровоцировавший обвальную девальвацию и дефолт. В 2008 году отечественный индекс РТС достигал 2400 пунктов, но после кризиса на рынке американской недвижимости он рухнул, и сейчас едва достигает 1100 пунктов.
Не все так плохо, говорят в Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР): ситуация в мировой экономике улучшается. Согласно прогнозам ОЭСР, рост мирового ВВП ускорится с 3,1% в 2016 году до 3,5% в 2017 году и 3,7% в 2018 году. Это должно произойти за счет США, Европы, а также Бразилии, экономика которой выходит из рецессии. По «странам» картина роста выглядит чуть иначе. По прогнозу МВФ валовый внутренний продукт США должен будет вырасти на 2,2%, Евросоюза - на 2,3%, КНР - на 6,8%, Индии - на 6,7%. На постсоветском пространстве также рост: ожидается, что Латвия, Литва и Эстония прибавят 3,5-4% за год, темпы роста в Казахстане составляют 3,3%.
России подфартило
Экономический рост в мире тянет за собой цены на сырье, поэтому российская экономика должна показать рост - процента на полтора, поскольку увеличиваются объемы экспорта сырья. Напомним, по итогам первого полугодия текущего года российская экономика неожиданно показала ускорение темпов роста: уточненные данные статистики позволяют увидеть его действительную причину. Лидерами экономической динамики оказались оптовая и розничная торговля и ремонт автотранспортных средств и мотоциклов (+ 4,7% по сравнению со 2-м кварталом 2016 года) На втором месте - добыча полезных ископаемых (+4,6%). С ремонтом все понятно: вместо покупки новых машин чиним старые. С добычей полезных ископаемых - тоже все ясно.
Но есть еще такой показатель, как доля вклада в произведенную валовую добавленную стоимость (ВДС). Он демонстрирует, какая отрасль внесла наибольший вклад в ускорение роста. На первом месте все та же оптовая и розничная торговля. Чем же таким мы так успешно торгуем? По итогам 2-го квартала оборот оптовой торговли составил 15 937,3 миллиарда рублей - в два раза больше, чем в рознице, - и росла оптовая торговля в 10 раз быстрее, чем розничная.
Какова же была структура оборота оптовой торговли? По данным Росстата, наибольший вес (44,8%) в структуре оборота имели так называемые «несельскохозяйственные промежуточные продукты». Что же это за продукты такие? Топливо. Операции с ним составляют 35,2% всей российской оптовой торговли. То есть весь наш «экономический рост» - производная от нескольких мега сделок российских торговцев топливом. Это очень верное свидетельство того, что российская экономика есть и остается «сырьевой».
Повод для оптимизма
Эта маленькая иллюстрация важна для понимания оптимистического прогноза в отношении развития мировой экономики. Даже сравнительно несложный анализ информации позволяет инвесторам делать заключения о действительном, а не декларируемом, положении дел в экономике той или иной страны. Если тридцать и даже двадцать лет назад для воздействия на рынки было достаточно заявлений политиков, то сейчас рынок все меньше обращает внимание на риторику, а смотрит только на дела.
В 2016 году на рынке произошло два совершенно неожиданных события - Brexit и избрание Дональда Трампа президентом США. Короткая паника инвесторов сменилась стойким оптимизмом. Несколько десятков лет назад события в Каталонии вполне могли стать стартовой точки для биржевой паники, однако не стали.
Похожая ситуация происходит на рынке нефти: те, кто делал ставки на эскалацию конфликта в Сирии, были убеждены, что бомбардировки сирийской пустыни обернутся взлетом нефтяных котировок. Ничего подобного не произошло.
Инициаторы продовольственного эмбарго в России всерьез верили в крах европейского сельского хозяйства. Но отказавшись от российского продовольственного рынка, европейский фермеры нашли сбыт для своих продуктов в других странах (и в той же России, только через цепочку посредников).
В былые времена страха перед ядерным конфликтом на Дальнем Востоке хватило бы для обвала рынков - но они будто не замечают ни пусков северокорейских ракет, ни маневров американских авианосцев.
Что происходит?
Ответ на это вопрос можно найти, как ни странно, в работах гениального российского экономиста Николая Кондратьева, создателя теории экономических циклов. Согласно идее Кондратьева, экономику двигают вперед не политики, а инженеры и ученые. Появление новой технологии, согласно Кондратьеву, всегда приводит к кризису, связанному с ростом издержек: необходимо переоснащать производство, преимущества новой технологии не всегда очевидны, возникают ошибки, связанные с недостатком навыков и знаний у персонала. Но когда первый период адаптации, экономика начинает набирать скорость.
Пример того, как технологии меняют мир, может служить история появления криптовалют. Сейчас финансовые аналитики удивляются, почему центральные банки Евросоюза и Японии накачивают экономику своих стран деньгами, не опасаясь вспышки инфляции. Да потому, что банкиры понимают: с появлением криптовалют традиционные «эмиссионные деньги» превращаются в средство учета, а не накопления и гаранта ценностей. Технологии блокчейн позволят людям и организациям эффективно наладить обмен товарами и услугами, выстроить цепочку создания ценности без использования финансового регулятора. Запрещать это бессмысленно, если люди захотят договориться между собой - они договорятся, а блокчейн поможет сделать это вне государственного контроля.
То же самое и с сырьем: нефть будет служить человечеству еще долго. Но электромобили изменят мир гораздо быстрее, чем это нам кажется. Уже сейчас китайские производители электромобилей обогнали по продажам Tesla Motors.
А мир, в котором все решают технологии, становится более прозрачным, понятным и предсказуемым. Никого не способна напугать громкая риторика, ничего невозможно спрятать в секретных сейфах. Мировым технологическим лидером, безоговорочно, являются США и их союзники. Не потому, что Америка «хорошая» или «плохая», а потому, что там смогли создать условия, которые являются привлекательными для тех, кто создает новое. И это понимание уравновешивает экономический мир и успокаивает инвесторов намного надежнее, чем все заявления, прогнозы или расчеты.
Кстати, теория Кондратьева предсказывала новый цикл экономического роста как раз в середине 2010-х годов, который мог быть связан именно с развитием информационных, биологических, когнитивных технологий и их конвергенции, а также с инновациями в денежном обращении. В общем, как сейчас и происходит.
И если Кондратьев был прав, мир ждет новая волна экономического расцвета. Не хотелось бы остаться в стороне.
России нужно развивать направления, которые будут задействованы в мировой экономике в начале 2030-х годов, например, биотехнологии, фотонику, коммуникационные системы.
Начинается новый политический цикл, а с ним и новый цикл экономической политики. Эксперты "Российской газеты" рассказали, в чем сила нашей экономики и как правильно ее использовать. А в чем слабость - и как ее преодолеть.
Путь на Восток
Одна из проблем, предупреждает член-корреспондент РАН, научный руководитель Института экономики Руслан Гринберг, заключается в том, что "мы, к сожалению, столкнемся с усилением враждебного отношения мира к нам". И в этих условиях России предстоит встраиваться в новую многополярную экономику мира и переформатировать свою.
Трудно? Да. Но выполнимо, если правильно выбрать ориентиры. Благодаря Китаю, Индии, группе других развивающихся стран с хорошими темпами развития мировая экономика "встала на две ноги", говорит академик, первый замдиректора ИМЭМО РАН имени Е.М. Примакова Наталья Иванова: "Если лет 5-6 назад смотрели в основном, что происходит в США, Европе, Японии, то теперь, когда Китай по масштабам своего развития сравнялся с США, мы понимаем, что он всегда будет влиять на мировую экономику".
Основное движение сосредоточится прежде всего вокруг Китая, в рамках проекта "Новый Шелковый путь", вокруг Шанхайского соглашения о сотрудничестве и внутри Латинской Америки. Это создает позитивный фон для развития экономики России. "Сейчас мы стараемся интегрироваться не столько с Западом, сколько с Востоком. Здесь мы только учимся торговать. Это непросто, поскольку традиционно самый большой торговый партнер России - это Европа", - говорит Иванова.
Триллионы для бюджета
Россия должна будет пройти через структурные реформы, чтобы в полтора раза увеличить ВВП на душу населения (до 15 тысяч долларов), продолжает разговор директор Центра конъюнктурных исследований НИУ "Высшая школа экономики" Георгий Остапкович.
В рамках существующей парадигмы развития этого достичь не получится, предупреждает эксперт. Но если опереться на человеческий потенциал и провести ряд реформ - структурную, управленческую, налоговую, судебную, - решение задачи становится вполне посильным.
Ключевым фактором поддержки экономики должен стать рост доходов населения на 4-5 процентов в год
"Стоит увеличивать вложения в человеческий капитал, выращивать своих Цукербергов, Гейтсов, Бринов, которые бы создавали несырьевые компании, превосходящие по капитализации весь наш существующий фондовый рынок. Для этого нужно увеличить бюджетные ассигнования в науку, образование и здравоохранение", - указывает Остапкович. Это задача долгосрочная, эффект получим через два-три года.
Но есть также препятствия, мешающие развитию, которые надо преодолеть в первую очередь. Среди них коррупция, административные барьеры и теневая экономика. "По оценке Росстата, теневой сектор в экономике России составляет 16-18 процентов. Это очень много. На неформальные зарплаты приходится 10-12 триллионов рублей", - говорит эксперт. Но если эти деньги еще возвращаются в экономику через покупку товаров, услуг, то почти три триллиона рублей налогов на доходы физлиц и выплаты в соцфонды мы теряем.
Чем ниже инфляция, тем хуже
Денежно-кредитная политика сформировала новую реальность, где уже не спишешь на инфляцию ошибки менеджмента, где невозможно не снижать издержки и не заниматься обновлением производственных мощностей, отмечает руководитель направления "Финансы и экономика" Института современного развития Никита Масленников.
Она создает условия, которые заставляют государство идти на структурные реформы, в этом смысле Банк России сильно вырвался вперед. Он фактически возглавил цифровую трансформацию финансового сектора, а "цифра" проникает в экономику в основном через него.
До середины 2020-х годов мир пройдет как минимум через один циклический кризис, как он будет развиваться и чем зацепит нас, непонятно, но очевидно, что с ним можем получить новый взлет цен, без структурных реформ все механизмы для этого сохраняются.
Понижение таргета по инфляции? В текущих условиях это вряд ли возможно, считает Никита Масленников, 4 процента - медианное значение с точки зрения баланса рисков, однако не исключено изменение самих подходов к измерению инфляции, например, за счет учета цен на активы и ставок денежного рынка.
Самый нежелательный вариант - нулевая инфляция или дефляция, они не дают стимулов к экономическому росту, Япония из этой ловушки вылезала 20 лет.
Доступность кредитов будет постепенно повышаться. Уже в этом году ключевая ставка войдет в диапазон равновесного уровня (6-7 процентов), в 2019-2020 годах, возможно, он будет пересмотрен до 5-6 процентов. Даже текущие ставки достаточно комфортны, доля банковского кредитования в инвестициях подросла с 8-9 процентов в кризис до 10,9 в 2017 году, и идеальный вариант - 15 процентов через несколько лет, говорит Никита Масленников.
Два сценария для экономики
На горизонте ближайших лет заместитель директора Института народнохозяйственного прогнозирования РАН Александр Широв видит два сценария.
Наихудший - инерционный, с сохранением сегодняшних темпов роста экономики (1,5-2 процента в год). При таких условиях можно поддерживать макроэкономическую стабилизацию, но разрыв между Россией и другими странами будет нарастать, а конкурентоспособность экономики - снижаться, в этом состоит драма текущего момента. "Это означает, что мы законсервируем наши слабые места, в первую очередь зависимость от любого внешнего шока", - говорит Широв.
Рост ВВП в этом сценарии определяется чистым экспортом, то есть преимущественно ценами на нефть, и каждый раз, когда экономика начинает ускоряться, будет расти импорт, а это неизбежно приведет к новому циклу снижения темпов роста ВВП - и так по кругу. Доходы населения в этом случае будут увеличиваться на один-два процента в год. Этого мало, чтобы снизить уровень бедности и сократить разрыв в уровне жизни с развитыми странами. По оценке Александра Широва, он и в 2024 и в 2035 году останется примерно таким же, как в 2012-2013 годах. Это 46-48 процентов от уровня США по среднедушевому ВВП по паритету покупательной способности.
Инфографика: "РГ"/ Леонид Кулешов/ Игорь Зубков
Конструктивный сценарий возможен в двух вариантах, в обоих нет альтернативы цели по норме инвестиций в 25-27 процентов ВВП (сейчас - 21-22 процента). Если меньше, то этого не хватит для модернизации базовых секторов экономики, социальной и транспортной инфраструктуры. Вопрос в том, что сверх этого будет двигать экономику - внутренний спрос на основе роста доходов населения или экспорт. Теоретически можно предположить, что в течение двух-трех лет несырьевой экспорт вырастет в два раза (до примерно 200 миллиардов долларов), но в реальности для этого нужно повышение конкурентоспособности экономики, быстро это сделать очень сложно, нужны масштабные инвестиции. Возможно, ставку надо сделать на повышение эффективности сырьевых секторов, во всяком случае, с них надо начать поиск ресурсов для ускорения развития и диверсификации экономики.
Более вероятна реализация потенциала внутреннего спроса - инвестиционного и потребительского, полагает Широв. Это значит, что ключевым фактором должен стать рост доходов населения на уровне, сопоставимом с целевыми темпами роста ВВП (4-5 процентов в год). В случае еще и роста производительности труда сопоставимыми темпами подушевой ВВП по ППС может составить более 50 процентов от уровня США к середине 2020-х годов. Конечно, есть риск, что большая часть роста доходов уйдет в импорт. Значит, может потребоваться как-то защищать внутренний рынок, либо сдерживать избыточное укрепление курса рубля. Впрочем, если экономика растет быстро, вводятся в строй новые конкурентоспособные мощности, то укрепление рубля и не так страшно. Поэтому вопрос о задействовании всех ресурсов для запуска в короткие сроки активного роста экономики уже перезрел, заключает Александр Широв.
